Любительский театр

После пятнадцати лет в любительском театре - актером, светооператором, звукооператором и завхозом, когда как - я смотрю на то, что было совсем не так, как в начале.

Главное теперь для меня не искусство, не причастность к "высокому", а то, что происходило со мной на сцене.

Да, вначале я пришел в театр потому, что увидел некий другой мир, в котором была красота и смысл. Быть на сцене казалось интерестным опытом - и ожидания подтвердились. Хотя  часто это и была красота, пусть и не доступная для осознания даже присутствующим в зале зрителям.

Но после десятка лет, нескольких десятков спектаклей с ролями разного масштаба, происходящее со мной на сцене начало казаться неким видом психологического тренинга. Человек на сцене находится физически, эмоционально и ментально вовлечен в активное изменяющееся действие.

От происходящего в зале можно отстраниться - и зрителям, и актерам, но скорее в профессиональном театре. В нашем любительском было правило единственной премьеры. Репетируемая пьеса представлялась зрителям в полном виде - и фонограммой, светом и костюмами только два раза: один раз на генеральной репетиции, а второй - собственно на премьеру. В профессиональном театре есть шанс перехода на заезженную отвлеченную пластинку после многочисленных повторений для зрителей. Иногда (когда я еще ходил в профессиональные театры) я понимал кухню спектакля, и что до полного раскрытия спектакль еще надо отыграть с месяц - чтобы "обкатать" актеров. И что спектакли выпускались для зрителей пусть даже и необкатанными - с пониманием того, что они будут в репертуаре еще сезон, или два.

В любительском театре я не успевал привыкнуть в спектаклю. У меня часто не было  другого шанса все исправить - если вдруг подведешь. Поэтому переживание премьеры очень острое, нервы часто на пределе. Это одна из частей того, что вызывает привязанность.

К тому же любительский театр предполагает трату собственного времени, часто и денег, а не их зарабатывание. Ничто и никто, кроме самого себя не держит тебя в репетиционном процессе. Не все и не сразу это понимают, но чем дольше человек вертится в данном процессе, тем более он становится перед собой и другими ответственный. Он или она сознательно глубоко вовлекает себя в происходящее.

Пребывание на физическом (движения по сцене), эмоциональном (присутствие зрителей и внимание к происходящему на сцене) и ментальном (осознавание происходящего и контроль за собственными действиями, которые предполагаются быть запланнированными и ожидаемыми для других людей на сцене) планах совместно с обстоятельствами, в которые искуственно помещается и ограничивается человек,   вызывает ощущение острого переживания "другой жизни". Переживаемые события дают очень специфический опыт, который часто усваивается как собственный, а не игровой. У меня был шанс пережить чувства старика, перед глазами которого рушилась жизнь близких ему людей, безнадежно влюбленного юноши, подлеца-неудачника и обычного труса. И многих других. Всегда это был я, и чувства был мои. И это тоже "подсаживает".

В обычной жизни люди как правило модерируют собственные реакции и действия, даже если они очень желанные (очень хочется дать какому-то Васе Пупкину в лицо, но нельзя). На сцене резкие и яркие действия поощряются - для того, чтобы спектакль был выразительным и интерестным зрителям. Сценическая жизнь ощущается острее и ярче.

За счет того, что спектакль обычно драматургичен - есть сюжет, который должен быть пересказан зрителям - участники процесса, которые находятся на сцене, переживают запланнированную серию состояний. Постановка может варьировать то, что режиссер предствит себе правильным согласно тексту для актера. Но в общих чертах серию переживаний можно довольно точно предсказать, а если ставить режиссеру себе такую  цель, то и подготовить для актеров. Таким образом, постановка может превратиться в психологический тренинг для актеров. А в случае многолетних опытов и повторений - то и обязательно превратиться, пусть и незапланированно.